дом — это место, куда хочется возвращаться. не смотря на бытовые перепалки с упёртой матерью, не смотря на беспристрастное отношение отца к моему целенаправленному карьерному росту в писательстве. мы могли не понимать друг друга, на несколько секунд проклиная то обстоятельство, которым вселенная руководствовалась, сталкивая звёзды, сковывающие нас семейными узами. в следующую же минуту — с трудом осознавать почему нам так повезло называть друг друга родственниками.
я столько раз представляла как бы мне хотелось привести нейтана за руку на крыльцо нашего дома и, постучав по белоснежной двери, которую ещё десяток лет назад красил отец, дождаться радостных визгов, умоляющих нас войти внутрь. чтобы обнимались до боли суставов, чтобы плакали от счастья и разделяли этот особый момент единения. наверняка, сразу после того как сентиментализм улетучится, мать со сжатыми губами и её характерным пищащим выдохом, рассмотрела бы его татуировки и сережки в ушах. вслух бы не сказала как они ей не нравятся, но по волнительно бегающим глазам всё стало бы и без того понятно. но, к счастью, в нашей семье не осуждают. меня всегда учили умению понимать. стремлению услышать окружающих и принимать собственные решения, основываясь лишь на наблюдениях. думаю, нейт бы смог себя проявить с той лучшей стороны, которую я в нём заметила, пока в наших чашках остывал какой-нибудь фруктовый чай с запахом клубники. а если нет — я бы ляпнула что-то авангардное в духе "внешность обманчива", схватила бы крепко его широкую ладонь и потащила в трейлер, предлагая уезжать из короны как можно скорее и подальше. но, всеми струнами души, клетками сердца, подсознательными ощущениями, я знала и чувствовала, что так бы никогда не случилось. потому что мои родители всегда поддерживали мои решения (с правом на маленькое замечание), а ещё, потому у валентайна уже давным-давно не было трейлера, а я не любила бывать дома.
грани понятия "дом" стёрлись моими скитаниями по калифорнии. я искала его в чужих городах. старый — превратился в комнату страха, в которую я боялась возвращаться, потому что там было оно. не клоун с заточенными зубами и красным воздушным шаром, нет. там было что-то более жуткое, потому что вполне реальное. мне пришлось потратить много лет на то, чтобы внушить самой себе, что всё произошедшее с маленькой девочкой лив — это лишь кошмары из прошлой жизни. какие-то мрачные видения, всплывающие в памяти в самые неподходящие моменты. и получилось. лицо дяди барри стало почти невидимым. я забыла его вид, его запах, то как мерзко звучал его смех и наигранно-задорный голос. мои пробуждения в холодном поту, внезапные атаки паники и беспричинные истерики закончились. теперь я вспоминала его неосознанно. как что-то, что имело место быть, но давно потеряло свою важность. и когда нейт гладит пальцами мои волосы и спрашивает меня о моём доме, я снова начинаю вспоминать. я начинаю бояться, что всё, что стало забытым, снова опуститься на плечи тяжким бременем. мне хватало того, что он плохо спал и вел себя так же странно, как и я себя в своё время, а потому — было проще соврать. сказать, что дом не вызывает у меня тоски за близкими, что я его давно потеряла. и честно признаться, что теперь у меня появился новый.

но и его я потеряла. основываясь на проклятых наблюдениях, которые не давали покоя моим мыслям. воображение слишком богато рисует его томные вечера с рыжеволосой. врал ли он мне умышленно, что у него нет девушки? или так быстро нашёл замену, стоило мне выйти за порог его квартиры с напутствующим "прости"? язык тела может солгать. могут ли глаза? когда я опять вижу его с ней в супермаркете, обнимающимися в машине на парковке, ранним утром в каком-то парке, пока сама плетусь в кафе за бесплатным wi-fi и вкусным кофе. что дальше? белоснежное платье развивающееся на ветру, с ногами обхватывающими его торс, пока тот ведёт мотоцикл? разумеется, я буду не шибко приветливой, когда он зайдёт в кофейню, чтобы поздороваться. попытается снова растопить моё влюбленное сердце своими заигрываниями, допытываясь "что я там такое важное строчу", опуская щетинистый подбородок на мои любимые руки и смотря исподлобья своими хитро-жалобными глазами, которым жутко хочется сдастся. но "у меня очень много работы". понимающе кивает и, всматриваясь в меня, не дожидается всего лишь одной секунды, после которой я была настроена попросить его остаться. не на стуле в заведении. а со мной. плюнув на его девушку, на свою гордость и принципы. но, к счастью, ему "пора на работу" на целую секунду раньше.

I ' M   C O M I N'   U P   O N L Y   T O   H O L D   Y O U   U N D E R
A N D   C O M I N'   U P   O N L Y   T O   S H O W
[ Y O U ' R E   wrong ]

в этот раз я действительно на всё наплевала. разве что, прямо сейчас мне был нужен не сам нейт, а его помощь. за несколько последних дней я почти смирилась с тем, что он не мой и принадлежать мне не может. максимум, что я могла от этого получить — более четкие картинки воспоминаний, которые подпитаю тем, что вновь смогу приблизиться к нему так близко. вот он: на расстоянии вытянутой руки. пытается понять, что перед ним действительно я, а не рыжие волосы, не так ли? полусонным голосом просит подождать пять минут и без лишних вопросов уходит вглубь квартиры, чтобы найти пару джинсов и футболку. оборачиваясь в коридоре, я прикрываю дверь, словно боюсь, что кто-то из соседей нас увидит, но любопытно и с каким-то стеснением заглядываю в щель, чтобы рассмотреть как татуировки исчезают за хлопковой тканью. он как-то резко ускользает из поля моего видения и так же внезапно врезается в мой озадаченный взгляд, информируя, что ехать нам придется на автомобиле. и моё затаившееся дыхание, выпускает кислород в двойном объеме.
— ну слава богу. а то я, если честно, не была готова...
он расплывается в улыбке, а я отворачиваюсь от него, потому что не хочу, чтобы такая же моя показалась ему слишком счастливой.

он заботливо открыл мне дверь тойоты и помог сесть на переднее сидение. я сняла с себя рюкзак и небрежно бросила его назад. через несколько секунд он оказался рядом и завёл мотор, а ещё через несколько минут мы покидали санта-клариту. моя голова была захламлена разными мыслями. но на удивление, я не подумала о том каким будет наше взаимодействие на период всего путешествия в первую очередь. мы так часто находились в таком положении, что на какое-то время мне показалось, что между нами ничего и не заканчивалось. просто долгий, мучительный перерыв, где не было его, меня, нас. а теперь он снова рядом. постукивает большим пальцем по рулю, дергает коленом, словно прокручивал в голове одну из своих любимых песен. но когда нейт решает нарушить тишину, остановившись на одном из светофоров, меня словно пробуждают после затяжного сна. мне было о чём поразмышлять: то как встретят меня родители, то как дух умершего насильника будет витать в воздухе и то как воспоминания о нём решат начать ремиссию. думать о том, что нейтан подумает обо мне, чем для нас обернётся эта поездка и прочее — неожиданно стало самой меньшей из проблем. а может и не проблемой вовсе. я перевела взгляд от редких кустов у дороги на него, но он смотрел прямо.
— мне нужно попасть на похороны... близкого родителям человека. - давая характеристику, я резко запнулась и, поправив короткие волосы, отвернулась к окну. — да, говорила. - тихо продолжаю я. — на то были свои причины, но теперь их, кажется, нет.
почти минуту между нами держится неловкое молчание. нейту пора жать на газ и выезжать на магистраль, где он, надеюсь, будет ехать как нормальный человек, а не как педантичная старушка. но причина, разумеется, в другом. я ему почти ничего не рассказывала о своей прежней жизни, смея выставлять претензии о том, что он слишком много скрывал от меня о своей. и это я начинаю понимать только сейчас. когда, увы, кажется, всё потеряла.
[float=left]— W H A T   A H... ?
[/float][float=right]— WATCH THE ROAD!
[/float]— ладно. - говорю как-то резко, как будто надеялась перегнать его попытки с сожалениями и чередой других "аккуратных" вопросов. заглядывая в зеркало заднего вида, я убеждаюсь, что движение не такое плотное. — следи внимательно за дорогой! - командую ему и начинаю под его "что ты делаешь?" и запинающиеся звуки перелазить на заднее сидение. судя по моим расчетам, заехать к родителям для милой беседы, душа и смены гардероба времени не будет, поэтому приходилось ограничиваться тем что есть. ныряю рукой в рюкзак и достаю оттуда чёрное платье, в котором когда-то отправляла нейтану селфи. на лице появилась улыбка собственным мыслям, пока руки медленно стягивали с себя рубашку. в эту же секунду я поймала его голубые глаза в зеркале, которые с любопытством и какой-то мягкостью следили за каждым моим движением. склонив голову набок я прищурилась и ответила: — я же сказала: следи за дорогой.

минуя лос-анджелес, я восторженно рассказывала ему о десятке квартир, в которых жила или которые пришлось сменить. все свои дурацкие истории, о которых нейт никогда не слышал, или слышал, но теперь более явно мог их представить при виде всех тех мест, в которые я тыкала пыльцем, подобно пятилетнему ребёнку. мои любимые кофейни, книжные магазины, парки. он любезно предлагает сделать остановку, чтобы снова пройтись по дороге памяти, но я с грустью отдергиваю себя и прошу его ехать быстрее. заканчивая с макияжем, я поднимаю козырёк с зеркалом и обнаруживаю, что мы уже подобрались к городской достопримечательности: кольцу в центре города, за которое по этой причине его и прозвали так. нейтан ориентировался на дороге очень хорошо. уж где он и был уверенным, так это за рулём любого автотранспорта. и в постели со мной.
— нам к кладбищу саннислоуп. - говорю на всякий случай, зная, что он справится и без моей помощи. нейт утвердительно кивает и закусывает губу, увлеченно кружась по извилистым дорожкам. в целом, корона была очень похожа на любой другой калифорнийский город: почти идентичные дома в ряд, в сопровождение пальм и кустарников. мы подъехали к воротам с мрачной надписью "cemetery" и проехали на территорию навевающую гнёт. мне опять становится не по себе. тело скручивает, сердце слишком ощутимо стучит. я обнимаю собственные руки и выискиваю в проходящих людях знакомые лица. где-то вдалеке виднеется самое массовое скопление и интуитивно нейтан медленно поворачивает туда. мы останавливаемся у дороги с другими припарковаными машинами и одновременно выдыхаем.
— что ж... - говорю тихо вниз, а потом поднимаю на него взгляд непроизвольно улыбаясь. он улыбается в ответ, но за его лицом, я вижу две размытые фигуры, которые медленно приближаются к нам. — мама... - говорю отрешенно, превращая глаза в форму блюдец. не дожидаясь ответа валентайна, я дергаю ручку двери и выхожу наружу. говорю "мама" ещё громче, почти трусцой скача на каблуках в их сторону. родители обращают на меня внимание и останавливаются. мама вытягивает руки, как и я, делая несколько шагов навстречу и крепко ловит меня в свои объятия. на глаза наворачиваются слёзы. причем, у всех троих. наверное, мы сжимали друг друга вечность. так не казалось только нам, когда мы наконец отпустили друг друга и смогли наконец рассмотреть последствия минувших лет. поседевшие волосы и новые морщины; мою безрассудную прическу и татуированного парня, который неспешно брёл в нашу сторону. нам хотелось узнать всё и сразу, а потому вопросы вылетали, как пули, которые так и не достигали своих мишеней. текст лился невпопад, игнорируя самое главное.
—...там уже всё закончилось. но вы можете ещё попрощаться. - вставляет мать после того как замечает как сильно я исхудала. "мы?" проносится у меня в голове, а на лице недоуменная гримаса. — должно быть вы — нейтан? ливия нам многое о вас рассказывала. - я не успеваю среагировать должным образом, когда вдруг моя сговорчивая мамаша тянет к моему всё ещё бывшему парню руки, так же по-семейному его обнимает и знакомится. я бы могла вставить свои пять копеек вот сейчас, но в бой идёт тяжелая артиллерия и теперь нейтана обнимает и отец, чем полностью рассеивает смысл в любых моих откровениях. в данной обстановке они абсолютно не уместны (и может не совсем желанны). — жалко, что мы знакомимся в такой обстановке, но... хорошо, что вообще познакомились. барри очень любил ливию. - глаза глории снова затянуло влагой, а мартин бережно обнял её за плечи, успокаивая. я отвернулась, отвлекаясь на какие-то точки на горизонте, отгоняя всё то, что в представлении моей мамы было любовью. — ладно. сколько уже можно плакать? нужно ещё найти силы пережить поминки. - проводит пальцами под глазами и смотрит то на меня, то на нейта всё ещё стоящего позади. — вы, наверное, устали. - присоединяется отец, шумя ключами в кармане. достаёт их и протягивает мне. — ливия, держи. лучше езжайте домой. вам там нечего будет делать...
— да, отец прав. я приготовила лазанью и твоё любимое лимонное печенье. пообедайте, разложите вещи...
— вещи? - в разговор наконец вклинивается и нейтан, который теперь абсолютно ничего не понимал. я хотела как-то приостановить весь этот хаос, но он обрушился быстрее, чем я успела открыть рот:
— ну да! вещи. вы же не будете ходить в этом все выходные? ливи, я всё приготовила в твоей комнате. там почти ничего не изменилось с твоего отъезда. спать будете там же. или вы спите вместе только в трейлере?
— глория! — мам!
она отмахивается и отрицательно качает головой, как будто её тошнит от присутствующего лицемерия. к счастью, обстановку спешит смягчить отец:
— мы тоже постараемся не засиживаться.
— хорошо.
— и накорми мне парня. вон он какой тощий! приду — проверю. - отец нарочито сжимаёт мамины плечи, более явно умоляя её остановиться. — ох, ладно. скоро увидимся.

A N D   T O   K N O W   M E   A S   H A R D L Y   G O L D E N   I S   T O   K N O W
[ me all W R O N G ]

кто-то из толпы вдруг зовёт их и они направляются к ним. я сжимаю в руке связку ключей и оборачиваюсь к валентайну. ему бы стоило объяснить эпизод, в котором я решила не вовлекать мать в свои личные неприятности. но он пока молчит, а мне хочется поскорее уже уехать отсюда. но прежде:
[float=left][/float][float=right][/float]— да, это было несколько странно. - мои щеки сгорают от стыда, а глаза прячутся в зеленой траве. неуверенно я потянулаь к его руке и ухватилась за пальцы. — можешь подождать пару минут? - мягко сжимаю его кисть и тут же отпускаю, направляясь к гробу, завешенный цветами и венками. меня начинает трясти, когда я оказываюсь у изголовья конструкции. я не вижу лица за крышкой и радуюсь, что больше никогда не увижу. моё лицо тонет в слезах, опускающихся на какую-то сумасшедшую улыбку, которая обычно появляется на лице психически нездоровых маньяков в триллерах. пальцы ложатся на лакированную поверхность коробки и останавливаются на одной из крупных бутонов розы. цветок ложится в ладонь и я его крепко сжимаю. до рванных лепестков, до сока впитывающегося кожей, до запаха, который доходит до покрасневшего носа. то же самое он делал и со мной. и больше никогда не сделает.

•   •   •   •   •   •   •   •   •   

[float=left][/float][float=right][/float]я прохожу мимо нейта так, словно он вдруг стал прозрачным. иду к машине, как к своей, и сажусь на место, на котором ехала всю дорогу. разумеется, у него нет выбора и через минуту приходится присоединиться ко мне.
— ты так ничего и не ел. - замечаю я, рассматривая свою руку с пигментными бардовыми пятнами. — если хочешь, можем позавтракать у меня. пообедать, точнее. или... если тебе нужно, можешь возвращаться домой. - я предоставляю ему свободу выбора, освобождая себя от какой-либо ответственности. это ведь не я встречаюсь с рыжей красоткой. тем более, мне ещё придется оправдываться, если вдруг он потребует объяснений за мамино "многое о вас рассказывала" и за моё персональное — не успела рассказать. — в любом случае, спасибо. что подвёз, и что не на мотоцикле... - сложно, но я улыбаюсь. не смотря ни на что, его присутствие грело истерзаную душу.

A T    E V E R Y    O C C A S I O N ,    I ' L L    B E    R E A D Y    F O R    T H E    funeral

Отредактировано Liv Fern (2021-05-06 17:39:24)