elias ceretti, 17

noen eubanks

la neighbourhood; high school student; bi; single, tinder, and flings; gemini
part i: boys keep swinging by david bowie   
дверь в спальню перестала закрываться примерно пару месяцев назад. не совсем перестала, конечно – просто между створкой и косяком образовался этот вечный зазор сантиметра в три, такой непреодолимый последний рубеж на пути к совершенной свободе от родительского контроля.
до сегодняшнего дня эти злосчастные три сантиметра элиаса ничуть, впрочем, не смущали, но сейчас он косится на дверь – украдкой, чтобы лука не заметил и не расхохотался в голос над его смятением – и беспокойно ерзает на кровати, поминутно расправляя покрывало. ладонь натыкается на чужое колено – и элиас мгновенно вспыхивает до корней волос. лука откликается в ту же секунду, как эхо, смеется, конечно же. всегда смеется.
автор идеи – лука, конечно, и стоило бы отказаться, потому что идея – абсурд, но со всей отчетливостью элиас понимает это только сейчас, когда пути к отступлению безнадежно отрезаны сидящим на покрывале напротив него братом. да и в принципе, убежать сейчас значило бы поставить на себе клеймо трусливого неудачника – в глазах луки, во всяком случае, поэтому элиас вздыхает и, зажмурившись покрепче, придвигается чуть ближе.
от луки пахнет апельсиновой жвачкой и мятной зубной пастой, губы тоже сладкие, апельсиновые, как будто весь черетти – гигантский ярко-оранжевый леденец. колени неловко стукаются друг о друга, а рука, которой элиас держался за край кровати, соскальзывает куда-то вниз, но в целом, целоваться – совсем не так страшно, как он представлял в своей голове, и совершенно точно не противно. даже наоборот – приятно. лука смотрит почти торжествующе – я же говорил, с самого начала ничуть не колебавшийся. во всяком случае, так, чтобы элиас мог это заметить. как будто знал совершенно точно, что это правильно или хотя бы нормально.
элиас облизывает губы, теперь тоже отдающие на вкус апельсином, как у луки, только едва заметно.
элиас – сам тот же лука, только слабее, бледнее, как полустертый карандашный набросок.
два года спустя лука говорит, все так же уверенно и ничуть не колеблясь, что ему нравятся мальчики – элиас машинально прикасается к губам, на долю секунды вспоминая мятно-сладкое дыхание возле своего лица, и задумываясь.
элиасу нравятся девочки, впрочем. так что тот поцелуй здесь, совершенно точно, ни в чем не виноват.
люди же не становятся геями из-за того, что в двенадцать лет поцеловались с собственным братом-близнецом, правда?

part ii: rager teenager! by troye sivan
тс-с, говорит лука, зажимая элиасу рот ладонью. ничего не говори. глаза блестят так ярко, что кажется, что он плакал или вот-вот заплачет, а от рук пахнет сигаретным дымом. пусти, мотает элиас головой. почти раздраженно. почти – по-настоящему злиться у него все равно никогда не получалось.
лука приходит домой заполночь. лука прогуливает школу – элиас научился копировать подпись матери настолько мастерски, что всерьез начинает подумывать о карьере фальшивомонетчика или рисовании поддельных картин. элиас говорит, да, конечно же, я буду с ними. да, конечно же, я их знаю. элиас не то чтобы ненавидит врать, но совершенно точно никогда не предполагал, что научится делать это так мастерски.
на самом деле элиас видел их пару раз, этих друзей луки – и никто из них ему не понравился (это, конечно, не ревность, во всяком случае, признаваться себе в этом элиас не собирается; это, конечно, ревность, все эти ребята, недавно закончившие школу, лениво окидывают его оценивающим взглядом, выносят вердикт относительной пригодности; быть хоть чем-то относительным элиас не готов – в особенности для брата), но луку не переубедишь. лука знает лучше, что ему нужно.
ты мне тоже нужен, говорит лука. не говори ерунды, говорит лука.
мне просто весело, говорит лука.
мать с отцом визжат на два голоса, настолько в унисон, что впервые за последние несколько лет кажутся настоящей семьей, а не каким-то нелепым големом, из которого так и не вышло нуклеарной ячейки общества. единодушие настолько трогательное, что элиаса буквально выворачивает наизнанку.
лука хлопает дверями, с легкостью переходит на крик, перекрывая родительские голоса, ИДИТЕ НАХЕР, выставляет вперед средний палец, ПОДАВИТЕСЬ СВОИМ ВОСПИТАНИЕМ.
элиас неслышно выскальзывает из дома следом, пока мать захлебывается тирадой о том, что она вырастила неблагодарное чудовище.
светловолосая макушка мелькает впереди, как путеводная звезда, элиас прибавляет шагу, нагоняя брата возле забегаловки с китайской едой. дурацкие красные фонарики бросают на лица блики, превращая луку в героя чьего-то кислотно-неонового трипа.
да послушай же ты меня.
лука нетерпеливо вырывает руку, чего тебе.
ты не можешь просто уйти, понимаешь?
хочешь мне запретить?
никто не может запретить ничего луке, элиас – меньше прочих. переминается с ноги на ноги, разгрызая нижнюю губу в кровь. подбирать слова с каждым разом становится все труднее. родители потрошат письменный стол, как будто они – фбр, а лука – подозреваемый в особо изощренном убийстве, не слишком смущенные присутствием элиаса. на бледной щеке луки – ярко-алый отпечаток отцовской ладони.
они все равно тебя найдут. пойдут в полицию, устроят скандал. будет только хуже.
а что, может быть еще хуже?

part iii: where i live by woodkid
как ты?
ответ прилетает быстрее, кажется, чем элиас успевает нажать на кнопку «отправить» - как будто лука сидел все это время, сжимая телефон в руке. или просто знал – элиасу в каком-то смысле льстит мысль о том, что у них в самом деле все не так, как у остальных людей, а как в фильмах про супергероев. телепатическая связь и прочая хуйня.
восхитительно. отец нашел себе новых друзей – теперь рассуждает о боге и грехе. со знанием дела. говорит, что мать шлюха, а меня он сделает нормальным человеком.
конечно, стоило переезжать в лос-анджелес (на самом деле, это какая-то дыра под лос-анджелесом, уточняет лука, если ты думал, что мне повезло больше, чем тебе, то уж точно не с выбором места жительства) – для того, чтобы уверовать. с тем же успехом можно было присоединиться к какой-нибудь общине амишей.
соболезную. надеюсь, не сделает.
смешно, конечно. никто никогда не мог ничего запретить луке – и уж точно не сможет и сейчас. никто, включая даже самого господа бога, даже если представить, что он на самом деле существует.
элиас прячет телефон под подушку и пару минут бессмысленно разглядывает рейки верхнего яруса кровати. мать предлагает купить новую – разумное решение в ее вселенной. элиас отпирается, ссылаясь на экономический кризис, дерьмовую экологию и вообще на все, что угодно, кроме собственной ностальгии.
на самом деле ведь все дело в том, что без этой кровати комната окончательно перестанет быть комнатой луки – и дальше будет как  в десяти негритятах.
он пошел повесился и никого не стало.
деревянные перекладины, натертые забиравшимися по ним наверх до блеска, скользят под ладонями. постельное белье мать собрала на следующий день после отъезда отца, но матрас по какой-то причине остался лежать, голый и беззащитно уродливый. элиас прижимается к нему щекой, как будто пытаясь почувствовать что-то – чувствует только шершавую ткань, неприятно царапающую кожу.
а больше и нет ничего.

я тоже хочу уехать, говорит элиас.
очередная обличительная тирада матери, брошенная в сторону отца, повисает в воздухе. головы разворачиваются в его сторону так медленно, что шеи скрипят, как на шарнирах.  лука, подпирающий плечом стену, смотрит в упор, сузив глаза. вокруг – хаос, выброшенные из шкафов вещи, скинутые с полок книги, канзас после урагана, унесшего домик дороти. элиас сглатывает – и почти слышит в этой ебаной тишине, как вязкий ком слюны с грохотом падает куда-то в желудок.
нет, говорит отец.
мы обо всем договорились, говорит мать.
так будет лучше для вас обоих, говорит мать.
лука молчит – впервые в жизни, кажется – и элиасу от этого откровенно жутко. вокруг происходит какая-то отвратительная, абсурдная, неправдоподобная подростковая мелодрама, и они оба почему-то играют в ней главные роли, хотя никто из них никогда на это не соглашался.
да почему вы считаете, что так – лучше? кто вам это сказал?
это взрослое решение, говорит отец.
элиасу больше всего хочется сейчас перенестись в нетландию – чтобы никогда больше не принимать никаких взрослых решений, вот только, какая жалость, никакой нетландии не существует. есть только реальный мир, в котором прямо сейчас вся его жизнь летит ко всем чертям.
и, хуже всего, нет ни единого повода думать, что она когда-нибудь вернется в прежнее русло.
нормальное русло.

part iv: the labyrinth song by asaf avidan
лука выглядит скомкано – в буквальном смысле как выцветший от времени газетный лист, смятый и выброшенный за ненадобностью, но так и не долетевший до мусорного ведра. под взглядом отца элиас вжимает рыжеволосую голову в плечи, словно стараясь уменьшиться в размерах и проскользнуть мимо незамеченным. дом, хотя и довольно большой, кажется приземистым – что хуже, полузаброшенным. гостевая спальня дальше по коридору стоит не то запертой, не то превращенной в кладовку, забитую никому не нужным, но при этом совершенно необходимым всем хламом, так что лука словно бы нехотя говорит, что элиасу придется жить в его комнате.
слишком, пожалуй, нехотя - для человека, которому это ничуть не мешало без малого шестнадцать лет.
в чем дело, лука чуть заметно вздрагивает, когда элиас касается его плеча.
все в полном порядке.
и это – настолько очевидная и уебищная ложь, что элиас, кажется, впервые в жизни все-таки злится. не то чтобы в полном смысле слова на луку, скорее абстрактно – на жизненные обстоятельства, забросившие их обоих в эту богопротивную дыру, уродливый нарост на сверкающем теле города ангелов. между элиасом и лукой – прозрачная стена из особо прочного стекла, и ни прикоснуться, ни даже поговорить нормально не выходит.
лука как будто не слышит.
кутается в синий худи с полувыцветшим логотипом какой-то группы, и эта худая сутулящаяся фигура, и эта бесформенная тряпка, в которую она прячется - все это настолько не лука, что кажется, будто он вытащил сам себя из какой-нибудь коробки, в которую особо жалостливые прихожане собирают вещи для приютов и домов престарелых. отец торчит на работе целыми днями – и, если честно, это первый раз за последние пару лет, когда элиас ему хоть за что-то благодарен. четвертая попытка элиаса начать разговор хоть о чем-нибудь разбивается о чертову стену, поэтому он сидит на полу, прислонившись спиной к кровати, и молча гоняет на репите новый альбом граймз, даже не пытаясь вслушиваться.
после третьего раза элиасу начинает казаться, что он не то сходит с ума, не то уже сошел.
а может, не он, а лука, а может, они оба – элиас понятия не имеет, кто виноват в этом пиздеце, но кто-то же должен.
кто-то же должен.
кто-то всегда должен быть виноват.
я хочу, чтобы ты меня поцеловал.
что, элиас вытаскивает из левого уха наушник. ощущение безумия перестает быть легким, становясь всеобъемлющим, покачивает, как поверхность воды под легким бризом.
поцеловал. меня. ты.
губы луки сухие и солоноватые, леденцово-сладкое послевкусие, застрявшее в памяти, кажется плодом чересчур разыгравшегося в двенадцать лет воображения – может, им и является, но попрощаться  с ним так вот просто все равно не вышло бы. с худи он расстается неохотно, упрямо перехватывает руки элиаса, тянущегося к футболке. оставь.
голова элиаса слишком пустая и легкая, чтобы прямо сейчас задумываться о чем-то слишком всерьез.
даже о том, что пол – жесткий и не слишком удобный.
а теперь проваливай отсюда.
в эту секунду элиас надеется только, что на занозистых досках пола луке было больнее, чем ему.

part v: hell to the liars by london grammar
liar liar pants on fire
лицо луки такое белое, что, кажется, он хочет слиться со стеной, врасти в нее, стать одной из тех детских страшилок про заживо замурованных в кирпичной кладке средневекового замка.
откуда это у тебя, спрашивает элиас.
элиас не понимает.
все происходящее сейчас не имеет никакого смысла.
все происходящее сейчас никогда не должно было случиться.
отец нагибается ближе – элиас рефлекторно срывается с места, стул падает с грохотом.
элиас даже не понимает, чего именно он боится, но ему страшно до одури – и хочется бежать отсюда, что есть сил.
что это, элиас?
не стоило этого делать, элиас.
это нехорошо.
это отвратительно.
ты же понимаешь это, элиас?

мне бы все равно никто не поверил, говорит лука, ухмыляясь углом рта.
теперь тебе тоже никто не поверит, говорит лука.

Отредактировано Elias Ceretti (2020-08-18 23:15:49)