хавьер алькасар, 36

édgar ramírez

veracruz, mexico; рыбак, капитан рыболовного сейнера, контрабандист; гетеро;

хавьер, маленький уебок, что ты делаешь? хавьер, маленький уебок, не ждет, когда ему наглядно покажут, что конкретно он делает не так, поэтому съебывает с кухни, где разбил мамину бутылку с водкой, до того, как получит по морде. вот это я понимаю, впитать с молоком матери. не этанол, а прекрасную привычку вовремя съебать. так он съебывает из вераксуса, когда подружка, получив деньги, отказывается делать аборт, а в затылок дышат альваресы — двое близнецов, парней старше лет на пять, с которыми он ввязался в не очень благодарное дело — транспортировка дешевого кокаина. первые же нюхальщики из туристов попали на больничные койки — кто с носовыми кровотечениями, кто с инсультом. извините, мужики, этот товар продается без гарантий.

хавьер так себе деловой партнер, на самом деле, он заботится, преимущественно, только о своей заднице. такова доля пятого рта в семье алькасар, сплошь двухметровых лбов, которых ему довелось звать старшими братьями. первый сел еще до того, как хавьер закончил среднюю школу, второй спился и заделывал своей жене по ребенку каждый год, поэтому уже к тридцати она выглядела старше бабули марты. отсидев в последнем классе два года, алькасар-младший, жранувший нищеты и паленого пойла, решил, что и отсюда пора съебывать, тем более, когда наворовал из общака альваресов себе на приличную жизнь.

а потом была, конечно, охуенная любовь. у хавьера алькасара каждый раз она охуенная, каждый раз особенная. в двадцать два любую женщину любишь, как будущую мать своих детей, ей богу, даже если это повторяется каждую неделю, даже если в каждом баре. констанцию он встречает на причале в тихуане, где подвязался рыбачить на катере местного дилера. у нее муж владелец какой-то ювелирной сети, который любит свою яхту больше, чем ее, поэтому через месяц она запрыгивает в посудину хавьера и они валят в сторону пуэрто-вальярта, а оттуда прямиком в коста-рику. пока еще есть деньги, они трахаются как кролики прямо на палубе, на пляже, в любом узком переулке, в любой снятой комнатке и нигде не задерживаются дольше недели, потому что зачем, если у тебя впереди весь океан. три дня в колумбии, в какой-то дыре, чисто достать пресной воды, вина и розмарина – потому что констанция обожает розмарин, а хавьер обожает констанцию, — и вперед, в венесуэлу, каракас. деньги, которые забрала из сейфа мужа констанция и та мелочь (в сравнении с краденым), которую хавьер зарабатывал, промышляя браконьерством в карибском море, заканчиваются в гаване, и там же их находит муж констанции. он тогда еще не видит, что яркое путешествие для нее — привычный способ оживить свой брак, а он — привычный способ ее мужу выпустить пар. констанция возвращается к семейному очагу, хавьеру — ломают ребра и череп, отрезают два пальца: отрезали бы и член, наверное, но не успели. от участи стать кормом для рыбы, как ни странно, спасает кубинская полиция, после чего кости у него срастаются уже в тесном лазарете гаванской тюрьмы, откуда он выйдет только спустя пять с лишним лет за браконьерство и разбой. финита ля комедия, дамы и господа.

///

два пальца в рот, немного ненависти, скопившейся в желудке, он выблевывает у черного входа; ему бы выскрести ее ногтями, прям из глотки — настолько хуево, дева мария, что лбом хочется разъебывать кирпичную крошку стен, пока не треснет — стена или голова. у хавьера приходы, у хавьера, сидящего на измене, как на метадоне, руки ходуном, мозги — размазаны по черепной коробке изнутри. он не спит нормально вторую неделю, потому что в этот раз облажался по крупному. после двух лет в новом орлеане (его новое прибежище на гражданке) он едет в неваду, где легкие деньги, дорого обходящиеся неумелым, а оттуда — в ньюпорт, орегон. здесь — тихо, здесь до тебя никому нет дела, в отличие от луизианы, где на него давно есть ордер.

его ловят на границе и он садится снова – теперь на три года по мелкому обвинению, как дилер — там, по крайней мере, его не достанут все те недовольные ребята, которых хавьер обчистил, как детей, и которым чисто не понравился рожей. лестно, скажи. маленький ублюдок хавьер, пусть давно не маленький, но очень удачливый. оплавленная зубная щетка входит ему в поясницу, не задев почки — поэтому он остается жив, валяется в тюремном госпитале до условки, и еще немного в одиночке, потому что начальник тюрьмы боится за свою пенсию – ему трупы тут не нужны. а заключенный под номером 3901 очень мало кому нравится и очень много желающих пустить ему кровь.

хавьер алькасар, точно трахнувший саму деву марию, носит на себе клеймо варвара и богохульника всю свою жизнь, человека беспринципного и мразотного, как крысы в мексиканском ресторанчике на углу, где он полгода работает, заворачивая курицу с морковью в кукурузные лепешки. в сан-диего он не дергается почти год. выиграв маленький сейнер в покер и накинув сверху налички, начинает заниматься рыбалкой (новый статус в качестве браконьера ему тоже к лицу), как когда-то его отец и дед, там, в вераксусе, как когда-то он сам близ кубы, с чужой женой на борту. у него это ремесло в крови, в генах, сука, никуда не вывернешься, он насквозь пропитан солью и запахом рыбы, но хавьер пытается. вскоре в переносных холодильниках он возит тунца, в брюхе у которых вместо икры — волшебная пыльца в гондонах и зиплоках на радость местным малолеткам и золотой молодежи. в мексике хавьера помнят хорошо и охотно сотрудничают, а ему много не нужно. товар возит по воде, небольшими партиями, сам, пока не нанимает себе на сейнер людей. у него среди дилеров большая часть несовершеннолетние, остальная — проститутки. живется хорошо, сыто и уютно — алькасар мотается между сан-диего и тихуаной, тихуаной и гвадалахаром , налаживает связи в гватемале, сальвадоре и коста-рике. у хавьера седина в висках, шрам на пояснице от заточки, цепкий взгляд черных меленьких глаз, не слишком приятная улыбка и совершенно неброское лицо, благодаря которому он, мистер а., по-прежнему остается неузнанным теми, кому, по их мнению, он задолжал дохуя денег. но калифорния это не конечная точка, просто вынужденная остановка – упрямо повторяет себе капитан «черного альбатроса», третий год поставляя в город тунца, палтуса и мексиканский кокаин.

— на левой руке отсутствуют два пальца — мизинец и безымянный.
— верующий католик с поправочками, считает, что господь простит ему такую мелочь, как наркоторговля, потому что он регулярно посещает церковь;
— после чмт периодически страдает сильными головными болями и местами провалами в памяти. ну, или это всё ром.
— в общей сложности отсидел пять с половиной лет на кубе и три года в луизиане.
— капитан сейнера «черный альбатрос».